слишком много звезд для одного неба вы соглашаетесь

слишком много звезд для одного неба
но мне остаются лишь куски завернутые в салфетку
запахом портвейна пропах
это провал или так действительно
я стою в прихожей и между шуток
проходят мои нудные дни
не решаясь выйти или войти
жир застывший на салфетке
больше похож на сперму
кто я? и что здесь делаю?
моя свобода залита в цемент
в трущобе родного города чувствую себя чужим

ты закрыла свет занавеской, шторой, тюлем
а я забыл все что мог, и очнулся в рутине быта
душ на кухне и немытая посуда, беги
не зная ног, спотыкаясь у порога через корыто
в котором судьба стирает свои границы

я веду тебя за руку на кухню
к чаю с тортом
зажигаю спичку, подношу к плите
в мыслях сжигая весь дом
обнимаю сзади, пока ты моешь посуду
протянув руки в прошлое через будни
ныряю в бассейн из твоих ненавистных волос
топорно, грубым поленом,
течет кровь из носа
в твоем лице вижу лица всех бывших
и я опять иду в пивнушку
проходя мимо всех книжных

пожалуйста
вешайтесь до конца, до края
от непонимания до ада
эхом собачьего лая

ночь вспорота, и больше похожа на день
безликая, где? мутная, здесь! глухая степь
стопкой книг подпираю продавленную кровать
звуки старого дома, кружатся и уплывают
медленно погружая в сон на холодном полу
я видел как лунный свет падал тебе на лицо
навевая плохие сны с злобным сарказмом
я встаю в метель, в чужом городе, как я попал сюда?
становлюсь на стол, и ныряю в кольцо юсби шнура
грязный журавль вырывает меня из сна
ты заявила что все наши совместные фото
принадлежат тебе
а я забыл тебя, или не помнил
за работой в холодном цехе завода?
идти дальше некуда
в прижимающей тишине
мне казалось

что стены падают затемно
что врачи хотят зла
что зима это осень
и что меня здесь бросили
умирать одного
и
находить самых крайних.

подписанный карандаш - ненависть, держит за руку
пишет ею никогда не люби
в конце концов тебя предадут
не люби
не люби.

пожалуйста
вешайтесь до конца, до края
от непонимания до ада
эхом собачьего лая
между дворами
все проходит и быстро и медленно
через сон, через кашель, через бредни
медленно отступает мой берег
от сбитых коленей.